21 апреля в нью-йоркском отделении аукционного дома Sotheby`s пройдет благотворительная выставка “Audrey Hepburn: The Beauty of Compassion” (“Одри Хэпберн: красота сострадания”), приуроченная к повторному запуску именного аромата актрисы L`Interdit.
Это первый аромат Юбера де Живанши. Одри Хепберн была музой Живанши на протяжении всей своей жизни и даже после смерти, и в этот аромат он вложил своей представление о ней. Первое ощущение пряного аромата сгущается присутствием альдегидов. Букет ароматов розы, жасмина и фиалки переходит в основной аромат густого ириса и лесных запахов
Невероятно женственный аромат раскрывает ноты розы, фиалки, жасмина, тонких пряностей, древесных оттенков, зелёные ноты трав, сандала и амбры.
L'Interdit - воплощает молодость, элегантность, соблазнительность, чувственность. L`Interdit и сегодня возглавляют топы парфюмерных магазинов.
Аромат самой хрупкой женщины в мире, которая на самом деле была необыкновенно сильна. Хрупкая Одри казалась воплощением женственности, нежности, слабости. Но это была лишь иллюзия, имидж, выбранный сильной женщиной.
Выставка призвана рассказать о жизни и пристрастиях легендарной актрисы. Посетители увидят рисунки, письма, фотографии и фильмы с участием Хэпберн. Среди экспонатов – бальное платье, созданное Убером де Живанши (Hubert de Givenchy) для фильма “Сабрина” ("Sabrina"), косметичка от Louis Vuitton с именем Одри, ее студийный фотопортрет в костюме из фильма “Моя прекрасная леди” ("My Fair Lady") работы Сесила Битона (Cecil Beaton), рисунки Балтуса (Balthus), подаренные актрисе самим художником. Личные вещи актрисы демонстрируются в США впервые.
Все сборы от выставки поступят в фонд кампании “All Children in School”, запущенной ЮНИСЕФ в 2002 году и призванной помочь детям в странах третьего мира получить образование. Один из спонсоров программы – Детский Фонд Одри Хэпберн (Audrey Hepburn Children`s Fund), созданный детьми актрисы Шоном Феррером (Sean Ferrer) и Лука Дотти (Luca Dotti) на благо обездоленных детей.
Эдда Кэтлин ван Хеемстра Хепберн-Растон родилась 4 мая 1929 года в Брюсселе в семье скорее обеспеченной, нежели бедствующей, скорее благородной, чем простой. Ее мать - Элла ван Хеемстра - была баронессой и всегда об этом помнила, а ее отец Джозеф Виктор Растон - банковским служащим туманного англо-ирландского происхождения. Сначала Одри пыталась взвалить на себя ответственность за неудачный брак родителей – ей казалось, что если она принесет в жертву свои желания, то родители будут меньше ссориться. Но девочка выбивалась из сил, а родители все равно ссорились. Баронесса часто срывала на ней зло и не разрешала есть шоколад, когда его было много – настоящая леди не может весить больше 46 килограммов. И Одри усвоила этот урок. Никогда в жизни она не весила больше и отучила себя есть – сначала шоколад, а потом и вообще. Когда началась война, и еды не хватало, Одри умела убедить всех, что ей не хочется…
К началу войны родители разошлись и Одри почувствовала себя ответственной за мать. Она нашла необычный выход поддержать ее.
Девочка интуитивно поняла: для того чтобы мама снова стала сильной, ей, Одри, нужно стать еще более слабой. Нужно напомнить маме, что у нее есть дочь и о ней нужно заботиться... Прием удался, и потом Одри будет пользоваться им неоднократно, давая понять своим мужьям и друзьям, что без них она не сможет, не проживет, не выстоит. Вслед за мужьями и друзьями в это уверует весь мир. А она делала так потому, что боялась чужой слабости, зная, что на слабость не у каждого хватит сил.
Однажды нацисты схватили ее на улице: в тот день всех женщин Анрема отправляли на работы в Германию. Одри чудом убежала, спряталась в заброшенном подвале, кишевшем крысами. Она приказала себе их не бояться. В каком-то полузабытьи она вспоминала походы с матерью в театр, уроки музыки и танцев и английский язык, который начала учить в Лондоне, живя у отца. Представляла, как звучит скрипка, а как - виолончель. Спрягала английские глаголы. И целый месяц ела шесть яблок и полбуханки хлеба - все, что было у нее в сумке.
Девочка выползла из подвала, когда услышала канонаду и подумала, что пришли американцы (это был уже 1945-й год). Баронесса, увидев дочь у ворот дома ("Конечно, я была похожа на призрак"), лишилась дара речи.
В то страшное время и после окончания войны она раз и навсегда привыкла держать горе в себе: «Я никогда не плакала и не кричала. Я знала, что если закричу, то сразу заплачу. А если заплачу, то уже не остановлюсь».
Потом Одри заболела - желтухой, затем астмой. Обмен веществ не нормализовался у нее до конца жизни.
Но тут судьба подарила девочке, прожившей месяц с крысами, шанс стать принцессой. И она не упустила его. Не вцепилась жадно и беспардонно, а взяла нежными пальчиками, как настоящая леди, каковой и была.
После войны семейству ван Хеемстра пришлось начинать новую жизнь. Баронесса работала кухаркой, экономкой и горничной, а Одри продолжила совершенствоваться в танцах. Она стала посещать класс Сони Гаскелл, где совершенно случайно познакомилась с режиссером Чарльзом ван дер Линдтом, который подарил Одри первую роль, а всему миру — Одри.
— Здравствуйте, мисс Хепберн. Я режиссер. Не хотели бы вы сыграть роль в моем фильме?
— Кто, я? — изумилась Одри. Она с детства считала себя никому не интересной…
В фильме «Голландский язык за семь уроков» Одри произнесла ту же коронную фразу «Кто, я?» и поняла, что с помощью кино можно зарабатывать на жизнь.
Она никогда не стала звездой внутри, не переболела звездной болезнью – ей все время казалось, что публика вот-вот поймет, какая она никудышная актриса и полоса везения закончится, начнутся трудные будни, которые и должны быть у такой обыкновенной и никому неинтересной девочки, как она.
Когда она могла бы заболеть звездной болезнью, этому помешал муж. Когда Одри познакомили с актером и режиссером Мэлом Феррером, у того за плечами были три брака, четверо детей и уходящая в никуда актерская карьера. В первом же разговоре он выдал нечто вроде: «Вы прекрасны, спору нет, но у меня такой совет…» — и засыпал ее предложениями по самосовершенствованию.
Одри с ходу почувствовала себя виноватой перед этим лысеющим солидным мужчиной.
Так начались их неуравновешенные отношения, продлившиеся целых тринадцать лет и стоившие Одри Хепберн огромного количества несыгранных ролей, пяти выкидышей и разбитой самооценки.
Как не удалось маленькой Одри спасти брак родителей, признавая себя самой плохой и во всем виноватой, так не удалось спасти и свой собственный. Склеивать разбитые семьи было даже ей не под силу.
Неудачным стал и второй брак, принесший Одри второго ребенка, но так и не принесший ей женского счастья. И только третий брак с продюсером Робертом Уолдерсом был счастливым.
В этот - единственный! - раз ее мама, старенькая баронесса ван Хеемстра, осталась довольна выбором дочери. Потому что муж Одри - Роберт Уолдерс - оказался вполне приличным человеком. Она вновь стала блистать на светских приемах - невероятно элегантная, в нарядах от своего любимого Живанши, и мир опять заговорил о ее королевских манерах, изяществе и простоте. Одри разводила ландыши в своем саду, работала в Детском фонде ООН. Ездила в Бангладеш, Судан, Эфиопию, Вьетнам, Сальвадор - в те места, которые ничем не напоминали райские кущи, потому что там шли войны и голодали дети. А Одри старалась сделать так, чтобы каждому из этих детей достался хотя бы кусок хлеба - может быть, потому, что сама хорошо помнила вкус луковиц тюльпанов.
Но вот тут, когда у сказки настал счастливый конец, она на самом деле закончилась.
— Вы — моя любимая пациентка, поэтому я не буду ничего скрывать. — Врач нервно откинулся на спинку кресла и сцепил руки. — У вас рак в предпоследней стадии. Лечение бесполезно.
— Сколько мне осталось?
— Не больше трех месяцев.
— Спасибо, что сказали правду, — пациентка спокойно улыбнулась и пошла к выходу.
— А разве вас можно обманывать, мисс Хепберн?
Еще улыбка, и самая утонченная актриса двадцатого века тихо закрыла за собой дверь.
Когда Одри Хепберн умирала, рядом с ней были все мужчины, которые ее любили, - оба сына, Робби Уолдерс, Мел Феррера, Андреа Дотти и Юбер де Живанши. Она сказала им, что счастлива...
Подготовила Елена Киселева
