На Международный женский день Константин Эрнст преподнес Светлане Сорокиной королевский подарок: выделил целый час «абсолютного прайма» для ее новой программы «Основной инстинкт», стартовавшей 4 марта, и даже пообещал сократить количество рекламы. Ведущая приняла презент не от хорошей жизни: за два года после развала НТВ Сорокина так и не смогла родить ни одного достойного себя проекта: было «Ничего личного» да сплыло.
— Попробовала камерный жанр и вскоре поняла: не мое, — объясняет Сорокина. — Сама закрыла программу. И решила: либо голова в кустах, либо грудь в крестах. Либо я реанимирую ток-шоу, либо... надо искать другое применение силам.
— Вам не надоели ток-шоу? Их сейчас столько...
— Ну, это развлекательных много. А хорошие политические ток-шоу можно по пальцам одной руки пересчитать.
— А вдруг опять провал?
— Если бы не год выборов, я бы сто раз подумала: стоит ли рисковать. Но считаю, что политикой надо интересоваться и вовлекать в нее людей. Есть надежда, что самое интересное произойдет накануне выборов. Вот сейчас рейтинг «Единства» неожиданно обвалился, там вообще происходят неожиданные вещи. Как говорили Хрюн и Степан: «А зачем им Беспалов, когда у них Безруков есть?»
— Но Познер во «Временах» примерно то же и на том же канале обсуждает.
— Кроме проекта Светланы, мы готовим еще несколько общественно-политических передач, интерес к ним возрастает накануне выборов, — зашел посмотреть картинку в студии гендиректор Эрнст. — В конце марта появятся Александр Любимов с программой «Завтра» и Михаил Леонтьев с «Куклами». А игры «Слабое звено», «Русскую рулетку» перенесем на выходные.
— А почему серьезной программе дали провокативное название?
— Рабочее название было «Сорокина», — отрезал Эрнст.
— Я отказалась, — снова вступила Светлана. — Сказала, что это фамилия по мужу, так что не надо, хотя закавычить мое имя предлагал сам гендиректор.
— Практика показывает, что через месяц название передачи никого не волнует, — успокоил Эрнст. — Обращают внимание на суть, злободневность. Поскольку в прямом эфире программа будет выходить только в центральной части страны, а регионы увидят ее лишь в записи, надеемся, Светлана сделает такую передачу, которая не потеряет актуальности и на следующий день.
— Ну да, нетленку. Угу, — кивнула ведущая.
— Еще два-три года назад вас где угодно можно было представить, но только не на госканале. Как вы себя здесь чувствуете?
— Светлана Иннокентьевна еще от фобий своих не избавилась, — отозвался Эрнст. — Один из первых наших разговоров был такой: «Так, а это можно говорить?» — «Можно». — «А это можно?» — «Можно». — «А что ж тогда нельзя?»
— Неправда. Первый вопрос, который я задала Константину Львовичу, когда к нему пришла: «А зачем я вам вообще понадобилась?» «Нравитесь», — улыбнулся начальник и побежал по делам.
— Он, кажется, многого от вас ждет?
— Напротив, он не рассчитывает на успех в первую же неделю, даст время на адаптацию. Не то чтобы я себя успокаивала или кого-то предупреждала, но это объективный процесс... А к вашему предыдущему вопросу скажу, что пока антагонизма не возникало. У меня критерий истины такой: поживем — увидим. Что будет дальше? Ну, заверещу. Впрочем, отцензурировать мнения 200 человек, высказывающихся в прямом эфире, на мой взгляд, невозможно.
— У наших парламентариев весеннее обострение: кулаки чешутся, с матерком изъясняются. Как собираетесь бороться с возможными инцидентами?
— Я всю колоду политиков переговорила в своих программах, начиная с «Героя дня» и заканчивая «Гласом народа». И не однажды сталкивалась с их экстраординарным поведением в прямом эфире. С кем-то надо заранее договориться об условиях игры. С тем же Жириновским. Человек адекватен, когда понимает, что недостойное поведение ему не сойдет с рук. Либо тут же вмажу в ответ, либо больше не приглашу на эфир. А если пригрозить отказом в дальнейшем появлении на «Первом канале» (во какой у меня теперь аргумент!), да еще и в год выборов, наверняка прислушается.
Ольга Сабурова, "Собеседник"
