Прославленные советские кинематографисты были людьми далеко не святыми. И выпить они любили, и покушать вкусно, и пошутить при этом. К примеру, Фаина Раневская, обожавшая фисташки, превращала процесс их обжаривания с солью в эротическое шоу для гостей. Орешки, скорлупа которых не желала раскрываться, она с ненавистью обзывала «целками». А те, что раскрылись, одобрительно именовала «бл...ми».
Борис Андреев в застолье никогда не упускал случая поделиться своим рецептом заваривания чая: «Знаете ли вы, что такое чай? Это же волшебный напиток. Наслаждение! А заваривать его надо так: кипятком чайник споласкиваешь, потом бросаешь щепоточку краснодарского, чуть-чуть заливаешь, и пусть постоит маленько. Потом салфеточку снимешь, досыплешь цейлонского. Снова кипяточку и - салфеточкой. Минутки через три - щепотку индийского. Кипяточком и снова - салфеточкой. Минут через пять наливаешь чай в стакан. Это же произведение искусства! Это же не чай, а симфония цвета и запаха!.. Потом берешь эту «симфонию», выплескиваешь в форточку, наливаешь в стакан водки и вот уж тогда получаешь истинное на-слаж-де-ние!..»
Во время съемок в Ташкенте фильма «Двадцать дней без войны» Юрий Никулин пережил настоящую фанатскую осаду. Едва прилетев, он выяснил, что его забыли предупредить о переносе сроков, что снимать начнут только через три дня, когда режиссер картины - Алексей Герман - вернется из Джамбула с выбора «натуры». Слух о том, что в город приехал «сам Никулин», мгновенно облетел Ташкент. Коридоры и холлы гостиницы наводнили местные поклонники, которые всеми правдами и неправдами стремились «высказать гостю свое уважение и восхищение». Никулин вынужден был забаррикадироваться в номере, три дня заливал растворимый кофе горячей водой из-под крана и доедал остатки московской колбасы. Когда вернулся Герман и с помощью милиции разогнал фанатов, на главного героя было жалко смотреть: «Отведи меня в ресторан, пожалуйста...», - взмолился Никулин. Под конвоем они добрались до ресторана. Столик был оцеплен милиционерами, в окна заглядывали десятки лиц, но изголодавшийся актер был счастлив. Он съел бы «все меню», но его желудок вместил только маргеланскую редьку, узвар, плов, манты и лепешки.
В «Иване Грозном», снимавшемся тоже в Ташкенте, но в разгар настоящей войны, была запланирована сцена, в которой герои Николая Черкасова и Павла Кадочникова сидят за столом, а на столе - каравай хлеба. Голодные актеры еще во время репетиций ловко выщипали мякиш через маленькое отверстие, повернутое от камеры. Наконец начали снимать, и тут оператор Эдуард Тиссе с ужасом заметил, что их каравай сдувается, как воздушный шарик, и превращается в лепешку. Второго каравая в военном Ташкенте не нашли. От сцены пришлось отказаться.
На съемках того же «Грозного» обильные яства для сцены «Пир в царских палатах» привезли из коммерческого ресторана (изготовление бутафорских осетров и поросят обошлось бы дороже). Постановщик картины - Сергей Эйзенштейн - ни минуты не сомневался, что все это великолепие до второго дубля не доживет, и поэтому, скрепив сердце, обильно полил каждое блюдо керосином. Когда актеры, глотая слюнки, ворвались в павильон, их возмущению не было предела. Однако справедливой расправы Эйзенштейн избежал. Нарушив правила безопасности, он ругался с пожарным до тех пор, пока актеры не успокоились.
Комедию «Пена» по сценарию автора стихов трех наших гимнов снимали уже при «развитом социализме», но продукты для сцены банкета директор фильма велел растянуть на три съемочных дня. Первый день - пятница - ушел на эпизоды, в которых гости приходят и делят места за столом. Вечером еду убрали в холодильник на оба выходных. Но спустя пару часов в павильоне возникло короткое замыкание, и дежурный пожарный, чтобы не возиться с проводкой, просто отключил электричество. Можно себе представить, какой «аромат» издавали роскошные блюда к понедельнику и каково было Ролану Быкову говорить перед камерой тост, «жадно поглядывая на ломтик белорыбицы, нанизанный на вилку». Остальные «гости» активно наполняли свои тарелки деликатесами, но жевали исключительно хлеб.
Комедиограф Леонид Гайдай обожал кормить дворовых собак. Причем за чужой счет. Каждый раз, оказываясь на каком-нибудь банкете, он посреди трапезы громко спрашивал: «Ну что, все уже поели? Больше никто ничего не будет?» - и, не дожидаясь ответа, сгребал почти нетронутые порции мяса в целлофановый пакет.
На съемках телефильма «Красное и черное» Игорь Старыгин понял, что такое «танталовы муки». Не успев с утра позавтракать, в гриме и костюме де ла Моля, он целый день просидел за столом, уставленным блюдами из ресторана «Прага». При этом, по традиции аристократов того времени, вынужден был ограничиваться кусочками белого хлеба и ключевой водой. Когда сцену отсняли, режиссер Герасимов сжалился над ее участниками и членами съемочной группы. Он послал гонца в соседний гастроном, и изысканные французские паштеты отлично пошли под русскую водочку.
Сергей Герасимов терпеть не мог пьянства в рабочее время. Однажды на съемках «Тихого Дона» двое молодых актеров решили пошутить - прикинуться выпившими, а потом, когда режиссер начнет их отчитывать, эффект-но «снять маски». Однако Герасимов не стал с ними даже разговаривать. Он тут же отменил съемку и через помрежа потребовал, чтобы «лицедеи» вечером явились к нему на расправу. Сорвавшие съемку актеры пытались убедить всех, что это только шутка, что они трезвы, как стеклышко, но от них шарахались, словно от чумных. Вечером, готовые ко всему, они понуро вошли в гостиничный номер Герасимова и увидели... стол, заставленный бутылками коньяка и закусками. «Входите, - пригласил их режиссер. - Наливайте! И запомните, что шутить надо вовремя!»
Эльдар Рязанов много лет мечтал похудеть и однажды решился «на подвиг» - сдался в Институт питания. Пациентов «отделения тучников» охраняли, будто заключенных, да еще «издевались» над ними: кормили тушеной капустой и вареной морковкой, причем одновременно с дистрофиками (!), в которых высококалорийные блюда запихивали силой. Вскоре режиссер выяснил, что поваров можно подкупить, и тогда они приготовят картошку с мясом. Контрабандной пищей тучники наслаждались, когда врачи-садисты уходили домой, а дежурный был у дистрофиков. «Никогда в жизни, - признается Рязанов, - ни до, ни после, я не чувствовал себя таким абсолютно счастливым человеком».
Вахтанг Кикабидзе после «Мимино» был уверен, что его актерская популярность способна творить чудеса. До тех пор, пока в одном из московских ресторанов его попросту не захотели «узнавать». 40 минут ожидания салатов напомнили ему, что значит быть советским гражданином, и навели на счастливую мысль нацепить на лацкан полученный им утром знак отличия за роль в телефильме «ТАСС уполномочен заявить». Ресторанную обслугу словно подменили: 8 (!) официантов, подобострастно глядя на лауреата премии КГБ СССР, принесли заказ за считанные минуты.
Однажды, проходя по второму павильону «Ленфильма», Сергей Филиппов увидел дремлющего на декорациях начинающего актера. На вопрос, что он тут делает, хмельной юноша ответил мычанием. «Не по таланту пьешь!» - резюмировал знаменитый комик и отправился дальше. Сам он пил «по таланту» и, возможно, поэтому был так органичен в роли лектора из «Карнавальной ночи». Старые ленфильмовцы уверены, что крылатое выражение «Много водки не бывает» придумал именно Филиппов.
Премьера телефильма «Формула любви» состоялась 30 декабря, накануне Нового года и дня рождения Семена Фарады. 31-го днем актер и его друг - писатель Валентин Лавров - решили по-мужски отметить оба праздника. Они зашли в ближайшую пивную, и Фарада понял, что к нему пришла народная слава: все посетители заведения, взявшись за руки, горланили «Уно-уно-уно-ун-моменто-о-о!!!»
Большая любительница твердых сыров Ирина Мирошниченко в период тотального дефицита попробовала использовать свою известность, чтобы раздобыть любимый продукт. Набравшись нахальства, она зашла в один из крупных столичных гастрономов, окинула взглядом полки с «Завтраком туриста» и попросила проводить ее к начальству. «Я - актриса...», - начала Мирошниченко. «Знаем, знаем», - прервал ее директор. «У меня тут вот событие... Мне бы... Сыру... Немного...». «Надя, - окликнула директорша продавщицу. - Взвесь актрисе сыру!» «А можно швейцарского?» - холодея от собственной наглости, спросила Мирошниченко. «Полкило», - милостиво, почти по-матерински согласилась труженица прилавка. Актриса до сих пор вспоминает об этом сыре как о самом вкусном и горьком в ее жизни.
Сергей Чирцев
Совершенно Конкретно
