В мире шоу-бизнеса Лайму Вайкуле знают как обаятельного, но очень закрытого человека. Она редко распространяется о себе и своей жизни. Иногда певица все-таки делает исключения.
- Лайма, говорят, что вы постоянно сидите на диетах. Это так?
- Не совсем. Только, когда набираю 4 килограмма к моему нормальному весу. Это для меня очень много. Тогда я начинаю принимать активные меры - ведь при небольшом весе сбросить 4 кг гораздо сложнее, чем при 100 килограммах. Иногда я пару дней голодаю - пью только воду, чай, кофе и не ем вообще ничего. Если это не помогает, сажусь на 9-тидневную диету. А вообще у меня давняя привычка, не зависящая от весовой категории в данный момент: один день в неделю я голодаю.
- Почти вся ваша жизнь проходит на колесах. Какой «джентльменский набор» всегда с вами?
- Это мед, минералка и обязательно в термосе чай с лимоном. С этим я могу продержаться чуть ли не целый день.
- Скажите, вы в детстве тоже эффектная девочка были?
- Нет, я была гадким утенком. Старшие сестры - красивые дети, а я из серии "ну, ничего, ничего". Я была всегда предоставлена сама себе. Никогда не играла с куклами, а только с цветами. Куклы какие-то были, но они меня не интересовали. Я всегда хотела быть врачом. Хирургом, и никем больше. Когда приходили гости, родители всегда хотели, чтоб я пела. У меня был низкий голос - он и сейчас низкий, но тогда это было совсем удивительно, а гостям, наверное, смешно. Но пела я всегда только за деньги. Меня ставили на табуретку и символически платили копеечки.
- Так вот откуда задатки бизнесвумен! Скажите, а в вашем салоне с вас деньги берут?
- (смеется) Да если бы и не брали, я платила бы. Не хочу, чтобы при моем приходе персонал выл от ужаса – что им приходится бесплатно работать.
- А это правда, что в молодости вы нещадно перекрашивали волосы?
- Да, когда-то я попробовала все: красное, зеленое, черное. Но как-то я захотела стать пепельной. У меня была подружка, которая училась в школе парикмахеров и работала подмастерьем в каком-то салоне. Я пришла туда с какой-то кофточкой пепельного цвета и говорю: мне надо быть вот такой. Она говорит: "Счас!". Пошла, узнала у профессионала, как такое получается, вернулась: "Сначала надо в совсем белый, а потом добавим пепельного". Красит меня в белый, и вдруг я смотрю - дым идет из головы. Я ее спрашиваю: "Это ничего?" Она говорит: "Ничего, так и надо". Тут мимо проходила какая-то парикмахерша, смыла мне голову в три секунды. А чуть позже - и смыла бы вместе с волосами! Мне было тогда лет шестнадцать, мы все экспериментировали в этом возрасте, чтобы шокировать родителей.
- Вы часто ходите в темных очках и с надвинутой на лоб кепкой. Вам комфортнее быть неузнанной?
- Да, я себя не демонстрирую. Я люблю быть незаметной, хотя это ненормально для моей профессии. Мое счастье в том, что я имею возможность быть невидимой, если я этого хочу.
- Знаете, я от ряда людей слышала, что ваш «пунктик» это возраст, который вы скрываете…
- Расскажу по этому поводу одну историю. Однажды я ехала в поезде, и какие-то шахтеры все рвались взять автограф. И когда мы выходили, они, наконец, прорвались к нам, и один парень кричит: "Боже, какая хорошенькая, молоденькая! А по телевидению - 1905 года". Неудачные съемки, некачественная аппаратура делают нам антирекламу. Достаточно в одной передаче плохо выглядеть, чтоб все думали, что ты скоро ноги протянешь. Мне даже говорили, что я где-то в Индии делала себе сумасшедшие пластические операции. Когда я первый раз встретилась со стилистом Сашей Шевчуком, он долго всматривался в меня украдкой - где следы от подтяжек? Я ему говорю: да расслабься, у меня ничего еще никогда не было! Хотя принципиально я не против, надо будет - сделаю. Меня очень часто спрашивают: "Лайма, каков секрет вашей молодости?" Да я в душе молодая! Несчастье только в том заключается, что я родилась «старушкой». В смысле, уже все знала. И у меня есть привычка говорить: тридцать лет назад, двадцать лет назад... Мне говорят: Лайма, опомнись, это было три года назад, какие двадцать? Но сколько мне лет - зачем это афишировать? Я же не актриса Малого театра с юбилеем "Сорок лет на сцене". Я на сцене с трех лет, и, если я начну праздновать свои юбилеи, это будет просто неприлично.
- Но вы, тем не менее, холите себя и лелеете?
- Я знаю, что и как надо. Но я ничего из этого не могу делать. Для женщины самое главное: воздух, вода и сон. Ничего этого я не имею. Ну, ради сна я всегда могу прекратить все самое-самое интересное. Закрыть книжку на самом интересном месте, выключить телевизор. Мне главное - понять, что я хочу спать. Единственное исключение - общение с друзьями. И еще - но это с утра - солнце. Загар и теплое море могут заставить меня не высыпаться. Но когда начинаются гастроли, я сплю днем, а ночью переезжаю. Или вообще не сплю. На сценах, которые часто годами не моют, дышу самым пыльным воздухом на свете. Руки после концерта черные, хотя к полу не прикасаюсь. Вода в гостиницах, я вас уверяю, не фильтрованная. Ем в самолете, сами понимаете, абы что… Главное, на мой взгляд, не зацикливаться на чем-то и быть самой собой.
- Лайма, хотелось бы затронуть не очень приятную тему. Скажите, есть повод для ходящих вокруг вас слухов, что, дескать, Вайкуле – специалист по наркотикам?
- Да все мы специалисты! (смеется) А что, нет? Впрочем, не столько специалисты, сколько любители. У нас у каждого, скажем так, есть мнение.
- Ну, скажите откровенно – употребляли или нет?
- Да, пробовала… Никогда, правда, не кололась. Честно говорю – пила всякие сумасшедшие таблетки. Но, слава богу, у меня был короткий опыт – несколько месяцев. Короткий, потому что один раз я их перепила и уснула на двое суток. После этого сразу отказалась. Это был эксперимент. На том все и строилось: как же было не показать кому-то, что я «крутая»? И травку я тоже курила… Но в этом случае мне тоже повезло – организм не принимает. Скажу откровенно, у меня было меньше от всего этого удовольствия, чем потом неприятностей. А вообще, чтобы женщина не занимала себя всякими глупостями и хорошо выглядела, ей нужен страстный любовник. Нужен такой мужчина, с помощью которого она могла бы позволить себе иметь все, что хочет.
- Вы это про себя говорите?!
- Нет, к сожалению…или к счастью. Я просто другого склада человек. Привыкла все делать сама.
- Это правда, что некоторое время назад вы снялись в кино и за эту роль вам очень стыдно?
- Знаете, мне в кино почему-то предлагают роли только развратных женщин. Я действительно снялась в одном фильме, но предпочитаю его не рекламировать. Как говорит мой муж Андрей, из всего предлагавшегося надо было иметь талант выбрать худшее. Причем, я пыталась объяснить режиссерам, что это не мое. Но они меня видят исключительно с бутылкой и с сигаретой в постели. Я считаю, что во мне больше содержания.
- А каково в реальности ваше отношение к алкоголю?
- Я люблю выпить, но не так чтобы много. Правда, праздники обычно проходят по мне полным ходом… И в плане еды тоже. А процесс «реанимации» занимает в два раза больше времени. Начала я с шампанского. Мне показалось, что это именно то расслабление, которое мне нужно. До этого я пыталась прийти в себя с помощью таблеток типа реланиума. А когда попробовала шампанское, поняла, что по эффекту это то же самое.
- Эффект привыкания? Лайма, да это на алкоголизм смахивает!
- Нет, что вы! Я не смогу стать алкоголиком, потому что много спиртного в меня не влезает. Например, два дня подряд я физически не могу пить. Мне будет плохо – отвечаю! Сейчас я пью только Chivas, потому что от него не болит голова. От него ловишь другой кайф, нежели от шампанского.
- Понятное дело – градус-то другой! Ну а что касается сигарет?
- Видите – курю! Но начала относительно недавно – лет девять назад.
- Раз закурили поздно, то, значит, помногу?
- А я вообще максималистка. Но сигарета – это целая философия. Это мой друг от одиночества…
- Вот это да… Вы же замужем!
- (задумчиво) Неофициально, но дело не в этом. Когда-то же я и одна нахожусь. Или вот когда разговариваешь с кем-то, сигарета очень помогает. Но вообще-то слабость – это плохо.
- А вы, значит, слабости не любите?
- Нет. Во мне нет уязвимых мест. Удивлены? Но это так.
- Не обижайтесь, но я давно заметила, что при всей вашей женственности в вас много мужского.
- Нисколько не обижаюсь. Я сама знаю, но это-то мне и нравится. Мужское – это самостоятельность, жесткость в жизненной позиции.
- Мужское по мере накопления стрессов пришло?
- Не только. Это набирается с течением жизни. Скажем, в детском саду ты должен за себя постоять? Должен. А в нашей сфере и подавно! Гастроли – это как армия. Ты должен уметь себя отстоять, если хочешь, чтобы тебя уважали.
- Но для этого есть муж. Или как?
- Он же не всегда был. Может, как раз за эти качества он меня и полюбил. Все нужно завоевывать, особенно в шоу-бизнесе. К сожалению, в нашей профессии нельзя быть женственной – ты просто ничего не достигнешь. Это адский труд, это не женственно.
- Ну а хотя бы красивой женщиной вы себя считаете?
- Нет. Я себе очень редко нравлюсь. Мне, конечно, делают массу комплиментов, но я не верю. В самооценке мне очень помогает видеокамера и фотоаппарат. Просто есть удачные планы, кадры и я всего лишь знаю, что мне идет.
- А что вам не идет?
- Грызть семечки и пить пиво! (смеется) Я абсолютно серьезно. Мне кажется, что женщине пить пиво из больших стаканов некрасиво. Я и не пытаюсь его попробовать.
- Ну, если вы уже к виски привыкли…
- Что значит «привыкла»? Сначала находишь в чем-то удовольствие, потом нет. Все меняется. Я, например, в детском саду безумно влюбилась в одного мальчика, который красиво одевался. Как сорока, запала на его клетчатые штанишки… Сейчас меня, разумеется, этим не купишь.
- А как, кстати, Андрей относится к курению?
- Он не вправе мной управлять. Никто не вправе…
- Слишком резко вы для верующего человека рассуждаете.
- Разве? Знаете, я, будучи православной, только один грех на себе ощущаю – что, состоя больше 20-ти лет в гражданском браке, до сих пор не была под венцом и в загсе. Это, кстати, было главной претензией со стороны дедушки Андрея, который считался главой семьи. В те времена нам никак нельзя было регистрировать свой брак: мы ведь мечтали работать как музыканты на круизных кораблях, увидеть мир... А мужа с женой госорганы в то время вместе за границу не отпустили бы. С годами мы к такому своему положению привыкли. Я сейчас даже не понимаю, зачем нужны штампы. У нас одна профессия и одни интересы. Со временем мы даже думать научились одинаково, да и вообще воспитали себя друг для друга. Я и Андрей – это единая субстанция. Если я дома, он может спокойно заниматься своими делами или смотреть телевизор. Но если меня нет, он, конечно, тоже будет смотреть телевизор, но при этом станет нервничать. Ему уже чего-то будет не хватать. Так и у меня, наверное.
- Лайма, вы редко говорите о личном. Не расскажете, как вы решили жить вместе?
- (лукаво усмехается) Все получилось спонтанно. Знакомы мы были очень давно, а потом еще и начали работать в одном коллективе. А на гастролях люди сходятся по разным причинам. Мне, скажем, подходил характер Андрея, была необходимость чувствовать его плечо. Да и у него так же. Он уехал от мамы, надо было, чтобы кто-то ухаживал за ним…
- В смысле, готовить, стирать?
- Слава богу, нет! (делает большие глаза) Андрей мне с самого начала сказал: «Не позволю, чтобы у тебя были испорчены руки!» Теперь, по прошествии стольких лет, я осознала, почему мне удалось найти понимание с его мамой, когда мы жили с его родителями. Именно потому, что я не лезла в домашнее хозяйство.
- Ваши женщины-коллеги, кстати, говорят, что правильно, мол, Лайма делает, что не регистрируется – если что, не надо будет имущество делить.
- И в этом смысле проблем меньше. Но у нас бы такого вопроса и не возникло бы – отдала бы ему все без проблем. Вещей мне не жалко! Да и нет у меня ничего такого ценного: ни шуб, ни драгоценностей я не ношу. Хотя я убеждена, что Андрей не взял бы что-то из того, что мне хотелось бы оставить себе. Например, мой любимый термос, с которым я не расстаюсь.
- Судя по всему, вы живете только сегодняшним днем?
- Всегда жили. Мы никогда не копили денег, за что нас постоянно пилили родители. Я помню времена, когда мы очень много зарабатывали. А когда я решила завязать с ночными клубами и заняться сольной карьерой, выяснилось, что я по каким-то причинам невыездная. Так мне даже в «Интуристе» выступать не разрешили! Тогда мы примерно год были безработными и просили у мамы денег на проезд. Было и такое. Так что я считаю, если бог даст – заработаю, а если нет, то так тому и быть.
- А куда ж вы в те лохматые годы деньги девали?
- Мы с Андреем увлекались русско-финскими банями. У нас тогда перебывали все популярные музыканты Советского Союза. Мы арендовали бани, заказывали грандиозные банкеты, за которые платили сами. Нельзя же было перед гостями опозориться?
- Ну и тогда последний вопрос, но только тоже честно. Детей собираетесь заводить?
- Собираюсь…(вздыхает) Представьте себе, все еще собираюсь! Но от их отсутствия я не страдаю. У меня не хватает времени даже на моих собачек, а дети это еще большая ответственность. Но, может, все-таки заведу или…усыновлю. Во всяком случае, когда я созрею, вы это увидите!
Лайма Вайкуле: Больше секса, крошки (фоторепортаж)
