Когда-то по солисту группы «На-На» Владимиру Левкину сходили с ума все девушки страны. Он имел и славу, и деньги, и любовь. Но однажды врачи поставили ему ужасный диагноз – рак лимфатической системы. В один миг от жизнерадостного и полного энергии парня ничего не осталось.
Ушла жена, покинули многие друзья. Какие-то деятели шоу-бизнеса поговаривали: надо бы денег на нем заработать, что-то из неизданного выпустить, все равно он скоро загнется. А он выжил и ответил: «Господа, вы поторопились с похоронами. Я спел еще не все песни…».
- Володя, я знаю, что последние несколько лет были для тебя неимоверно тяжелыми: ты был на волоске от смерти. Что изменилось в тебе, как в личности, за это время?
- Многое во мне изменилось. Когда ты через такое проходишь, то понимаешь, насколько ценна жизнь. Просто жизнь. Я даже не говорю – заниматься любимым делом, а просто просыпаться по утрам в нормальном состоянии, не думать о том, что тебе надо сорок минут ползти до туалета, который находится в трех метрах от тебя. Когда ты живешь нормальной жизнью и все у тебя хорошо, взгляд замыливается.
Сейчас я ловлю каждое мгновение, наслаждаюсь им. Я стал отличать главное от второстепенного, перестал бояться критики, обращать внимание на то, что скажут окружающие. Какая разница, в дорогой одежде я хожу или нет - главное, чтобы она была удобной. Какая разница, красива ли моя жена - важно, тепло ли мне с ней.
Какая разница, много ли у меня друзей - главное, кто из них останется со мной в трудную минуту. Для меня все люди стали открытием. Как будто я с другой планеты приземлился и всех заново рассматриваю. Еще мне кажется, что с окружающими я стал честнее. Сейчас мне проще сказать правду, чем понапрасну обнадеживать кого-то.
- Кто поддерживал тебя во время болезни?
- Я выкарабкался благодаря маме, папе, сестре, другу и продюсеру Сергею Чучину. Они долго искали сумму в сто пятьдесят тысяч евро, которая нужна была для лечения в Германии. Но это астрономические деньги! И найти их не удалось. У них и так не осталось уже ничего, что можно было продать, чтобы оплатить мое лечение.
В итоге я лечился в России. Спасибо докторам. Я попал в хорошие руки – академик Виталий Григорьевич Савченко, профессор Лариса Павловна Менделеева, нянечки. Очень поддерживали письма поклонников. Я читал их полгода. Решил для себя прочитывать не меньше пятидесяти писем в день, потому что больше голова не воспринимала. Низкий поклон всем!
- Нет обиды на людей, которые, скажем так, забыли о тебе в трудную минуту?
- Уже нет! Я никого не осуждаю. Кого-то потерял, кого-то нашел. У людей много своих проблем. Я понял это и простил.
- С «на-найцами» поддерживаешь отношения?
- Мы созваниваемся. Но они живут в своем мире, а я – в своем, с собственными потребностями и ощущениями.
– Они тебя навещали в больнице?
- Конечно, и ребята приезжали, и Бари. Но я просил, чтобы меня не навещали. Потому что я представлял собой жуткое зрелище - бледный, худой, от химиотерапии лысый, волосы выпали буквально все, во рту ужасные язвы… Было невозможно не только есть, но даже пить и курить.
У меня была такая паста с анестезирующим свойством. Мазал десны, и пока действовало обезболивающее, быстро что-то ел. Мне не хотелось, чтобы меня видели таким. Но они все-таки напросились, навестили. Правда, вышли от меня бледные как смерть.
- Володя, а с женой Оксаной вы расстались из-за болезни или же были какие-то другие причины?
- Мне кажется, это вопрос больше к ней. Просто однажды она пришла и сказала, что полюбила другого. Что поделаешь, если так уж все сложилось? Я сказал: пускай будет так. Человек влюбился, ну что я могу сделать? Было бы хуже, если бы мы просто друг друга терпели. А так пожили вместе, порадовались - и хватит. У человека появились свои секреты, встречи, телефонные звонки.
Бороться с этим все равно нереально. Да и тем более, бороться мне, в том положении, в каком я был. Как бы мне ни было больно в то время, я не осуждаю ее. Знаете, выдержать такие перемены в семейной жизни сложно даже очень сильному человеку. Мы начали встречаться, когда я был красив, успешен, а потом все кардинально поменялось.
Видеть каждый день, как я угасаю, как меняюсь внешне не в лучшую сторону… Чем эта трансформация закончится, на тот момент тоже не было ясно. А она красива, молода, энергична. Ей все это надоело. Ей хотелось жить!
И тут появляется другой мужчина, успешный, богатый, ухаживает как в сказке. Она сделала выбор в его пользу. Но все годы до развода мы с ней неплохо, даже очень здорово жили. Когда я ушел от Алибасова, создал группу «Кеды» и этот проект не пошел: были проблемы, не было концертов. По крайней мере, тогда, она все понимала, помогла записать несколько песен.
- Ни разу не пожалел о том, что ушел от Алибасова именно из-за Ксюши?
- Ни разу! Во-первых, к тому времени у меня уже закончился контракт с «На-На». Да и Каримыч не одобрял наш союз с Ксюшей. Всем известно, что женатиков в группе он не приветствовал. И надо было выбирать: либо продлевать контракт, но не жениться, либо уходить.
Я выбрал второе. Решил уйти в самостоятельное плавание и создал группу «Кеды». Она в каком-то роде была воплощением мечты и планами на будущее. Жаль, что я просуществовал в составе группы всего два года, последний из которых я не работал, а лечился.
- Не было страшно, что люди, привыкшие к тебе в попсовой «На-На», перестанут воспринимать тебя в панк-роковых «Кедах»?
- Не знаю. Мысли приходили разные. Просто была масса примеров, когда из одного музыкального стиля человек переходит в другой, и у него это другое идет на ура. Взять хотя бы Юрия Айзеншписа, царство ему небесное, который сначала занимался рок-н-роллом, а потом перебрался в более молодежную музыку.
На самом деле внутри себя я никогда и не был попсовым мальчиком. Работая в «На-На», я постоянно лоббировал какие-то рок-н-ролльные фишки, но поскольку там был проект, и главой проекта был Бари, - практически ничего нельзя было внедрить. Бари говорил: «Поперек батьки не лезь! Инициатива наказуема!»
- И все-таки «Кеды» не имели успеха…
- Мне больно признавать это, но я согласен. Слушателю нужен тот продукт, который он ждет, а не тот, который нравится тебе. И именно поэтому - сейчас моя музыка будет другой. В данный момент я работаю над новым проектом.
- В современном шоу-бизнесе есть люди, которыми ты искренне восхищаешься?
- Несомненно, это - Филипп Киркоров.
- Да ну?!
- Я не шучу. Я искренне считаю, что как менеджер и промоутер он один из сильнейших на нашей сцене. Кто-то и хотел бы сотрудничать с Тарканом, но не может этого сделать, а он смог. А критикуют его от зависти. Еще не представляю нашу страну без группы «Любэ».
- Какие задачи для тебя сегодня первостепенны?
- Первое - это запись альбома, второе - его реклама.
- Но крутиться на телевидении дороговато!
- Справимся! Помимо телевидения, есть еще и народная реклама, которая передается из уст в уста. А все остальное придет, я просто уверен в этом. Я всего лишь два года, как начал новую жизнь и за это время сделал очень много. Сам.
- А это правда, что какие-то предприимчивые деятели шоу-бизнеса хотели издать диск памяти Владимира Левкина?
- Правда. Но я узнал об этом позже. Мой продюсер рассказал мне об этом, когда я вышел из больницы. Вначале в одном издании ему сказали: «Знаете, пока мы о Левкине ничего писать не будем. А вот когда он умрет, напишем первыми».
А предприимчивые деятели заводили такой разговор: «У тебя же есть неизданные песни Левкина? Давай диск сейчас подготовим, все оформим. Как умрет, так сразу выпустим и руки нагреем!»
- Как-то «на-наец» Володя Политов рассказывал, что некоторые сумасшедшие фанатки не раз знакомили солистов группы с их родными детьми…
- У меня покруче было! Как-то я познакомился с девушкой. Мы несколько раз встретились. Вроде все нормально. И вдруг… Она пишет на меня заявление в милицию, что якобы у нее от меня ребенок и что я ограбил ее: отобрал триста тысяч долларов, вынес из квартиры все ковры и два видеомагнитофона…
- …три портсигара, три кожаных куртки?
- Ну, примерно так. Бред какой-то! Сейчас это вспоминается с улыбкой, а тогда это стоило инфаркта моей маме. Было настолько неприятно: письма сыпались отовсюду, даже из Министерства культуры. Все требовали «разобраться с артистом и направить дело в прокуратуру».
Самое обидное, что в те числа, которые она указала в заявлении, мы были на гастролях в Македонии: это никак не могло произойти, потому что просто не могло. Все закончилось благополучно: девушка, как выяснилось потом, оказалась с небольшими психическими отклонениями.
- Весело было. Скучаешь по тем временам?
- Ну, как сказать? И да, и нет. Десять лет в «На-На» - это колоссальный опыт, время, когда мы выходили на сцену почти каждый день. Без «На-На» я бы не состоялся. Но нет ничего вечного: популярность проходит, деньги заканчиваются. Популярность в жизни не главное, главное - здоровье. Жаль, что понимаешь это слишком поздно.
- Скажи честно, когда ты проходил через страшную физическую боль, не было желания попробовать наркотики?
- Желание было. Но я знал, что этого допустить нельзя, иначе зачем тогда вообще бороться за жизнь? Когда-то, еще в самом начале карьеры в «На-На», я пробовал наркотики. По-моему, через это прошли все. У каждого артиста в жизни бывают периоды творческого кризиса и в такие моменты нужна «подзарядка».
Тогда и начинаются эксперименты с расширением сознания. Слава Богу, у меня это не перешло допустимую грань, и я вовремя остановился. А массы людей, которые были у меня на глазах, не смогли. Мне повезло! Но после выхода из больницы, я все-таки подсел на один «наркотик» и теперь не могу обойтись без него и дня. Я снова влюбился. Мой «наркотик» зовут Алина.
- Знаем - телеведущая.
- Да, но вообще-то, она лингвист по образованию, стажировалась в Сорбонне. Знает французский, испанский, английский, даже латынь. Очень умная девушка! У Алины есть маленькая дочка, с которой мы стали друзьями. И вообще, моя личная жизнь просто прет паровозом!
- Не успел выйти из больницы, и сразу кинулся в любовные приключения? Лихо!
- Сам не ожидал! А если серьезно, то после больницы мне было не до любовных приключений. Но, видимо, бог дал мне это счастье, дал шанс. Мы познакомились случайно, в компании друзей. Знаешь, в каком виде она меня увидела? Я был только-только после операции: изможденный, с синяками под глазами… Жуть!
Алина подошла ко мне и спросила, не болен ли я СПИДом. Я спокойно объяснил, что у меня совсем другая болезнь. А она стояла передо мной такая яркая, сверкающая, ухоженная, прямо Жаклин Кеннеди какая-то! Я влюбился с первого взгляда. Смотрел на нее во все глаза, как завороженный, и даже не понимал, о чем она говорит. Я глаз отвести не мог!
- Когда свадьба?
- Наши отношения развиваются каждый день. Чем больше человека знаешь, тем больше хочется его узнавать. Пока мы на этапе узнавания. Предложение я сделал. Но мы считаем, что для свадьбы время еще не подошло. Не хочется, чтобы наши отношения рассыпались из-за того, что не хватает денег. Все должно происходить постепенно.
Любая девушка хочет нормального быта. Это мужская задача – обеспечивать семью. Мне нравится развитие наших отношений, я не хочу их торопить. Если раньше я был революционером, то сейчас – эволюционер. Для меня важно, чтобы все происходило в тот момент, когда это нужно, и чтобы этот момент совпадал с моими возможностями и амбициями.
Светлана Ткачева
