- Каково это - быть сыном главного советского поэта, расти в семье творческой элиты?
- Очень часто я становился жертвой собственной глупости. Например, однажды к нам в гости зашел Рихтер. Он допоздна играл на рояле, я не мог заснуть и опоздал в школу. Утром честно учительнице сказал, что проспал из-за Рихтера. Никогда не забуду, как она на меня посмотрела: ага, сам Рихтер ему играл! В результате мне поставили двойку по поведению, родителей в школу вызвали. Был бы тогда поумнее, наврал бы, что автобус опоздал или учебник не мог найти мало ли что можно придумать...
- В процессе съемок фильма "Свой среди чужих, чужой среди своих" вас забрали в армию, за пять месяцев до истечения призывного возраста! Не было желания "откосить"?
- Там была такая история... На городском сборном пункте я в туалете увидел в углу что-то красненькое. Смотрю, а это мой военный билет! Как он туда попал, я не знаю. И никого рядом. Искушение забрать его и просто уйти было очень велико. Но тут я вспомнил слова мамы: "Если тебе что-то очень легко катится в руки, подумай, сколько людей от этого бы не отказалось. Если больше пяти - откажись!" В общем, я билет высушил и ушел служить во флот на Дальний Восток.
- "12 разгневанных мужчин" - дипломный спектакль Щукинского училища, из которого потом получился оскароносный фильм "Двенадцать", в 66-м году стал самым модным в Москве. Вот только режиссера никто не видел. Ни на премьере, ни после. Студента Михалкова отчислили за хроническое нарушение внутреннего распорядка - значилось в приказе...
- У нас была такая дисциплина - "Самостоятельные отрывки", когда сами студенты ставят сцены без педагогов. И мы начали это делать, как самостоятельный отрывок. Но к тому времени меня уже выгнали из училища за съемки. И практически я превратился в персону нон-грата. Я влезал в окошко, и мы репетировали. Впоследствии спектакль перестал проходить по разряду самостоятельных отрывков, он стал дипломным спектаклем курса. Правда, там в афише моей фамилии не было. Позднее я вернулся к этой теме, потому что она показалась мне и моим соавторам, Володе Моисеенко и Саше Новотоцкому, как никогда актуальной. И мы взялись за сценарий.
- Сказать, что фильм "Двенадцать" имел успех - ничего не сказать. Что в зрительской реакции на него явилось для вас самым неожиданным?
- В Питере есть кинотеатр "Аврора". Там люди после сеанса бросают в ящик свои записки с впечатлениями о фильме. Так вот, очень много записок начинается со слов: "Я испытал шок!" Я начинаю думать - что там такого шокирующего? Там нет страшных сцен, крови, мозгов по стенам... Просто 12 человек в школьном спортзале решают судьбу чеченского мальчика. Но, оказывается, шок - то, что об этом вообще заговорили... И второе, что меня порадовало и поразило, что многие пишут: "Я посмотрел картину, и теперь сделаю это или то". Кто-то пишет: "Я поеду к матери, я с ней поссорился..." Кто-то: "Я был не прав по отношению к..." И так далее. То есть картина провоцирует людей на какие-то поступки.
- Вручение "Оскара" взволновало, наверное, не только ваших поклонников, но и завистников?
- Ну вот взять слухи о том, что "Золотого Льва" я получил благодаря моим связям в Италии, или что "Орла" я присудил себе сам, так как эта премия учреждена мной - что на это можно сказать? С одной стороны, это смешно, с другой - да пусть думают, что Михалков может все: в Американскую академию конверт занести, договориться, чтобы дали "Орла"... Вот это парень, а! А вы так можете? Хотите, я вам адреса дам, чтобы договориться получить "Оскара" за "Любовь-Морковь"? Ну, естественно, нужно проплатить. Но ведь всерьез-то к этому относиться невозможно!
